Олег Хазин - Пажи, кадеты, юнкера[Исторический очерк]

Послание было датировано декабрем 1829 г. Тогда же в той же пушкинской тетради появился черновой набросок стихотворения, авторство которого многими исследователями приписывают именно к П. Л. Шиллингу:

Два года П. Л. Шиллинг путешествовал по Забайкалью, Монголии и пограничным с Китаем областям, изучал языки азиатских народов, собирал коллекцию китайских, маньчжурских, монгольских, тибетских, японских и индийских рукописей (ныне эта коллекция насчитывает 2600 томов), костюмов, утвари, предметов религиозных культов. Весной 1832 г. экспедиция вернулась в Санкт — Петербург. Столичное общество с почетом встретило путешественников. П. Л. Шиллинг был награжден орденом Св. Станислава 2‑й степени «во внимание к ревностной службе и в вящее одобрение к приложению изысканий по части естественных наук, польза коих опытом уже оправдана». Он был избран членом–корреспондентом Петербургской Академии наук, национальной корпорации французских востоковедов и членом Британского общества азиатской литературы.

Но изобретатель и ученый не забыл о телеграфном аппарате и продолжал его усовершенствовать. Осенью 1832 г. состоялась первая публичная демонстрация «телеграфной системы Шиллинга» — уже клавишной, принципиально отличавшейся от системы Земмерлинга. На ее основе П. Л. Шиллинг разработал конструкцию электромагнитного телеграфа, в котором передача сигналов велась при помощи особого шестизначного кода. Таким образом, он на несколько лет опередил Морзе в создании телеграфного языка: «Я нашел средство двумя знаками выразить все возможные речи и применить к сим двум знакам всякие телеграфические слова или сигнальную книжку» — скажет позднее П. Л. Шиллинг. Мы скажем больше — изобретение русского ученого легло в основу двоичного кода Рида — Мюллера, на использовании которого основана вся современная компьютерная техника электронно–вычислительных машин.

По указу Николая I был учрежден для испытания аппарата П. Л. Шиллинга специальный комитет. Испытание — передача депеши по подводному кабелю — прошло успешно. Однако сделать Россию первой в мире страной, обладающей телеграфным сообщением, помешала скоропостижная смерть изобретателя в 1837 г.

Именно с этим изобретением Павел Львович Шиллинг вошел в историю, точнее в историю техники. Современники видели в нем, прежде всего гуманитария, маститого востоковеда, а также создателя электрической мины. Приоритет П. Л. Шиллинга был восстановлен лишь в 1859 г. академиком Иосифом Гамелем.

Дмитрий Алексеевич Милютин родился в 1816 г. в Москве. Его отец Алексей Михайлович Милютин, в отличие от большинства представителей дворянского сословия, не чурался предпринимательской деятельности. Но, разорившись, он был вынужден ее оставить и до конца своей жизни был на службе секретарем комиссии по постройке храма Христа Спасителя.

Увлечение отца вопросами экономики и наукой передалось и его сыновьям Дмитрию, Николаю и Владимиру. Семья воспитала сыновей в духе любви к труду, чуждому «чванному тунеядству — источнику зла». В результате Н. А. Милютин стал товарищем (заместителем) министра внутренних дел и фактическим руководителем подготовки крестьянской реформы 1861 г. В. А. Милютин был известным экономистом и публицистом, профессором Петербургского университета. В Д. А. Милютине успешно сочетались энциклопедически образованный ученый, государственный и военный деятель с широчайшим диапазоном интересов и сфер деятельности.

В 1832 г. Д. А. Милютин после окончания губернской гимназии закончил с серебряной медалью пансион при Московском университете и тотчас, переехав в Петербург, поступил на военную службу в 1‑ю артиллерийскую гвардейскую бригаду фейерверкером, а через шесть месяцев в 17 лет получил первый офицерский чин, который открыл ему дорогу, благодаря блестяще сданному экзамену, сразу в старший класс Императорской военной академии.

Окончив ее с малой серебряной медалью, что было показателем выдающихся способностей, Д. А. Милютин был произведен в поручики и причислен к Генеральному штабу. В это время он также активно занимался научной и литературной деятельностью, сотрудничая в «Энциклопедическом лексиконе» А. А. Плю–шара, «Военно–энциклопедическом лексиконе» Л. И. Зедделера, в журнале «Отечественные записки», где им было опубликовано более 150 статей по математике, механике, астрономии, геодезии, физике и военным наукам. При этом особенно примечательна публикация в журнале «Отечественные записки» (1839, № 4 и № 5) статьи «Суворов — как полководец». Эта работа, как отметил военный писатель Н. П. Жерве, явилась для многих «новым слогом и откровением».

К тому времени А. В. Суворов был почти забыт, и Д. А. Милютину принадлежит заслуга «создания суворовского культа… Он первый дал научную разработку суворовских принципов, благодаря которым полководец одерживал свои блестящие победы». Автор писал, что А. В. Суворов «в отношении к военному делу стоял выше своего века, никто не мог постигнуть, что он создал совершенно новый образ войны прежде, чем Наполеон дал Европе уроки новой стратегии и тактики». Он весьма критически оценивал деятельность других военачальников, поэтому по цензурным соображениям статья «Русские полководцы XVIII столетия» не была опубликована.

В 1839 г. началась служба Д. А. Милютина в штабе Чеченского отряда на Кавказе, которым руководил командующий войсками Кавказской линии и Черноморья известный боевой генерал П. Х Граббе. Д. А. Милютин принимал участие в военных операциях против горцев, в том числе в экспедиции в Ахульго — столицу имамата Шамиля, которая после нескольких штурмов, ценой больших потерь, была взята отрядом и разрушена. Известный художник–баталист Руббо оставил в память об этом событии одну из своих батальных панорам «Штурм аула Ахульго».

В одном из боев Д. А. Милютин был ранен пулей в плечо с повреждением кости. Последствия этого ранения еще долго вызывали необходимость серьезного лечения. И все же он продолжал оставаться в отряде. За участие в боевых действиях Д. А. Милютин был награжден орденами Св. Станислава 3‑й степени и Св. Владимира 4‑й степени.

Вернувшись в Петербург в чине капитана, Д. А. Милютин вступил в должность квартирмейстера 3‑й гвардейской пехотной дивизии. С 1843 г. он — обер–квартирмейстер войск Кавказской линии и Черноморья. Опыт личного участия в боевых действиях, подкрепленный академическим образованием, позволил ему написать в помощь войскам «Наставление к занятию, обороне и атаке лесов, строений и деревень и других местных предметов», которое в то время было высоко оценено офицерами.